МОСКВА (Рейтер) — Ниже следуют высказывания главы Центрального банка РФ Эльвиры Набиуллиной на пресс-конференции в пятницу
ПРО СТАВКУ
«Мы проводим сейчас мягкую денежно-кредитную политику. Действительно, наша ставка ниже нашего диапазона нейтральной ставки, как мы его оцениваем 5-6%. Конечно, мы видим, что когда-то нам придется возвращаться в нейтральный диапазон. Пока мы видим, что это будет происходить во второй половине трехлетнего прогнозного периода, к концу этого периода.
Когда это будет происходить, каким темпом, будет зависеть от развития ситуации. И пока об этом говорить абсолютно преждевременно, потому что пока мы видим еще пространство для снижения ключевой ставки».
ПРО ПУБЛИКАЦИЮ ТРАЕКТОРИИ СТАВКИ
«Мы действительно приняли решение, что будем публиковать траекторию ключевой ставки. Сейчас обсуждаем, в каком виде и сроки, когда начнем публиковать эту ставку. Но архивные прогнозы… у нас пока нет в планах публиковать архивные прогнозы. Прекрасно понимаем, что жизнь может сильно отличаться от прогнозов. Возникает много непредвиденных ситуаций, и последние годы это активно показали. Безусловно, для нас важен будет, в том числе, форвард, который мы будем публиковать, траекторию ставок, чтобы как раз отразить богатство факторов, которые могут повлиять на эти прогнозы в будущем».
ПРО ПРОГНОЗ ВВП
«У нас действующий прогноз июльский — 4,5-5,5%, мы в октябре его будем пересматривать. Сейчас предварительная оценка, исходя из того, как развивается ситуация, как быстро восстанавливается экономика, мы скорее видим, что ситуация будет развиваться чуть лучше и прогноз по ВВП будет ближе к верхней границе — к 4,5%».
ПРО ЗАИМСТВОВАНИЯ МИНФИНА
«Мы исходим из того, что Минфин будет осуществлять эти заимствования. И мы понимаем, что он в состоянии осуществить это абсолютно рыночным способом. Спрос на бумаги есть, и у нас очень небольшой уровень госдолга, и мы всегда видели возможность его увеличения для поддержания экономики».
ПРО РУБЛЬ
«Мы стараемся не оперировать понятием фундаментально обоснованного уровня, потому что у нас курс рыночный и отражает баланс интересов участников рынка, агентов экономики. Тем более мне кажется ошибочным, как иногда это бывает, фундаментально обоснованный курс привязывать к текущему счету или к цене нефти. Это не совсем так, нужно учитывать и состояние финансового счета. Поэтому мы таких оценок не даем.
Мы не видим пока спроса никакого дополнительного излишнего на валюту со стороны населения. Мне кажется, население, предприятия привыкли уже к плавающему курсу, что бывают периоды, когда он ослабляется, бывают периоды, когда он укрепляется. Здесь спекулятивное поведение может иногда и приводить к потерям.
Что касается продажи оставшейся валюты от сделки со Сбербанком… объемы продаж не такие, которые могут существенным образом повлиять на валютный курс. И мы стремимся, чтобы такого рода операции не влияли существенным образом на курс. Суммы не очень большие — осталось до конца года 185 миллиардов рублей».
ПРО ВЛИЯНИЕ ПОВЫШЕНИЯ НАЛОГОВ НА ИНФЛЯЦИЮ:
«Наша предварительная оценка налоговых новаций показывает, что влияние на инфляционные процессы будет незначительным. Это сильно отличает ситуацию от того, когда менялся НДС, который напрямую влиял на инфляцию. Здесь мы не видим рисков и какого-то существенного влияния на инфляцию».
ПРО ТАРГЕТИРОВАНИЕ ИНФЛЯЦИИ
«Значимое число стран, во всяком случае тех, кто производит большую долю мирового ВВП, применяют режим инфляционного таргетирования, и никто от режима инфляционного таргетирования за этот период не отказывался. Действительно, у некоторых центральных банков есть двойной мандат, где наряду с ценовой стабильностью есть и цели, как максимум безработицы. Но тоже надо понимать, что эти две цели взаимосвязаны. Речь идет о равновесном уровне занятости и о минимизации отклонений экономики от потенциала.
Когда мы таргетируем инфляцию, мы именно из этого исходим. Мы можем повлиять на экономический рост, но в той мере, в которой он отклоняется от потенциала. Как многие говорят, инфляция — это градусник, который позволяет измерять, насколько экономика отклоняется от своего потенциала.
На долгосрочные факторы экономического роста мерами, инструментами ДКП, теми инструментами, которые есть у Центрального банка, повлиять невозможно… Сейчас мы видим разрыв в выпуске, сейчас мы видим отклонение от потенциала, поэтому наши решительные меры в области ДКП, мягкая политика, позволяют экономике восстанавливаться и приближаться к своему потенциалу».
ПРО ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ РИСКИ
«Разного рода геополитические риски сейчас существуют и, действительно, их уровень повышен, и он связан и с ожиданием выборов в США, и влиянием их в целом на мировую экономику, мировую политику, на ситуацию на мировых финансовых рынках. Всех беспокоит, как будут развиваться в целом торговые отношения США и Китая, ситуация с Brexit. Много неопределенности, есть и у нас риски для специфические.
Мы ситуации эти всегда рассматриваем, но что касается влияния на финансовые валютные показатели, в значительной части инвесторы, рынки это уже включили в цены активов. Если ситуация будет развиваться дальше, у нас есть набор инструментов, который позволяет поддерживать финансовую стабильность в любых ситуациях».
ПРО БЮДЖЕТНУЮ КОНСОЛИДАЦИЮ
«Мы поддерживаем политику Минфина, правительства в целом, на постепенную бюджетную консолидацию и возвращение к бюджетному правилу. Считаем это принципиально важным для поддержания стабильности макроэкономики в целом. И тот темп консолидации, который выбран правительством, на наш взгляд, адекватен вызовам и экономическому развитию, которое есть.
Мы учитываем эти темпы бюджетной консолидации в наших прогнозах и, конечно, будем учитывать при принятии решений по денежно-кредитной политике.
Мы понимаем, что будет бюджетная консолидация, но при этом в следующем году для того, чтобы добиться цели инфляции 4%, нам нужно будет сохранять мягкие денежно-кредитные условия. В какой степени — это будет зависеть от ситуации, от разных факторов».
ПРО ВТОРУЮ ВОЛНУ КОРОНАВИРУСА И РИСКОВЫЙ СЦЕНАРИЙ
«В базовом сценарии у нас нет ухудшения ситуации, нет второй волны (коронавируса). Но, безусловно, мы должны быть готовы к разному развитию ситуации, к неблагоприятному — тоже. Поэтому мы специально достаточно подробно разрабатывали рисковый сценарий, где такая возможность вероятна.
Будет зависеть от сочетания разного рода факторов. Кстати, если даже такое будет, мы не видим, что будут такого же уровня жесткости ограничения. Скорее всего они будут меньше.
С точки зрения денежно-кредитной политики мы будем смотреть на баланс разных факторов, которые будут действовать, но среднесрочно это скорее приведет к тому, что дезинфляционные риски еще больше будут преобладать. Это будет говорить о том, что нам нужно продолжать проводить именно мягкую денежно-кредитную политику».
ПРО ДЕФОЛТЫ ПО КРЕДИТАМ
«Когда мы делали регуляторные послабления, они были направлены на то, чтобы дать банкам и заемщикам адаптироваться к новой ситуации, ни в коем случае не на сокрытие потерь. Мы исходим из того, что большинство заемщиков и с помощью мер поддержки и в связи с тем, что экономика будет восстанавливаться, им удастся восстановить свою платежеспособность. И надо дать просто это время.
Но если потери будут выявляться, а кредиты — выходить в зону дефолтности, то нужно будет создавать резервы. И мы именно к этому призывали. При этом продлили регуляторные послабления, чтобы банки не одномоментно создавали резервы до 1 апреля или 1 июля, но делали это постепенно, чтобы постепенно отражать это на балансе. Мы пока не видим, что уровень дефолтности или проблемности вырастет значимо. Мы мониторим ситуацию, она развивающаяся. Периоды каникул и рассрочек не завершились.
Банки и кредитные бюро оценивают по-разному — от 15 до 25% реструктурированных кредитов могут стать проблемными. Но в целом эта доля для балансов банков не такая уж большая. Тем более реструктуризация крупных заемщиков делалась для того, чтобы снизить ставки, а не из-за ухудшения ситуации».
ПРО НАЛИЧНЫЕ
«Произошел всплеск спроса на наличные в период самоизоляции. После этого мы не видели роста спроса, но те наличные, которые снимали граждане, они пока остаются на руках. Это тенденция не только в России. Это отражает фактор неопределенности. Люди, когда есть такая неопределенность, ведут себя соответственно.
По мере восстановления экономики, (это) постепенно приведет к тому, что наличные будут возвращаться. В расчетах выросла доля безналичных. Мы этому способствовали развитием сервисов и регулированием тарифов и комиссий. Сейчас мы считаем, что к концу года (доля безналичных платежей) будет больше 70%».
(Дарья Корсунская, Татьяна Воронова, Анастасия Лырчикова. Редактор Марина Боброва)
